Сервис на остановке без остановки

Я живу на улице Бонч-Бруевича. Маленькая такая улочка, неправильной формы сломанного пополам и брошенного бублика, припёка сбоку Смольного. (О Смольном упоминаю всуе, а вот то, что она кривая, для этой истории важно).

Особыми приметами улице служат Отделение посольства Белоруссии и конечная троллейбусная остановка. (Это если вдруг вас спросят, где эта улица).

Троллейбусы подплывают к остановке из-за полу-поворота, так как улица — полу-бублик. Людям на остановке не видно, что там, на вираже. А там начался ремонт. Настоящий, глубокий ремонт канализации. Троллейбусы пущены в объезд улицы Бонч-Бруевича.

А люди ждут. Сидят на лавочке в остановочном павильончике, курят, нервничают. Вскакивают, смотрят на часы и выворачивают головы, чтобы глазам дать возможность заглянуть сильно вбок. Если бы это удалось, они бы увидели синий забор, дорожно-строительную технику и, сплюнув, быстро пошли бы на любую другую остановку. Но в том и фокус, что — не удаётся: вираж, поворот, мы внутри полу-бублика. Ждут.

На стеклянной стене павильона висит объявление. Лист А-4, убористым шрифтом ноздреватый, пористый кирпич текста с указанием причин, ссылкой на параграфы, вереницей остановок на временных маршрутах и приношением извинения за временные неудобства.

Но объявления никто не читает. (Я и сама его не заметила в первый день ремонта. Ждала, пока не заподозрила неладное. Пошла за поворот — о!)

Бедные-бедные люди!

Но им всё же некоторым образом повезло: на этой улице живу я. Активная и неравнодушная (не везёт троллейбус — повезло со мной!). По пути на работу и по пути домой, в магазин, гулять, в аптеку — я подхожу к остановке и дарю людям свободу: «Добрый день! Если вы ждёте троллейбус, то я должна вас огорчить: троллейбусы не ходят. Ремонт». Хорошо улыбаюсь и пожимаю плечами.

— Как — ремонт?

— Ну так… трубы меняют. Лето. Вот объявление.

Люди реагируют по-разному: от облегчённого смеха над собой (Ну надо же! Сижу под объявлением и…!) до гневного взгляда в меня, носителя плохой вести и свидетеля её (так реагируют только женщины!) недальновидности. Но чаще, конечно, спасибо-спасибо, а то бы я так и сидел тут!

И это придаёт мне сил и сладких самооценок, я уже дежурю у окна в своей квартире на пятом этаже без лифта, бегу вниз под придуманным для себя предлогом «в магазин!» и — любезный речевой модуль: «Добрый день! Если вы ждёте троллейбус…».

А как же! Сервис!

Как хорошо, что я не уехала в отпуск! Как хорошо, что у меня нет дачи!

Через неделю объявление исчезло. Я написала своё — ярким маркером, крупно: «Троллейбусы не ходят: ремонт». Вложила в файл, прилепила к стенке двусторонним скотчем. Намертво.

Провисело два дня. Я даже не пытаюсь представить себе того, кто их снимает. Не могу представить. Не представляю.

Да и некогда мне. Надо «бежать в магазин»: на остановке женщина с двумя детьми. Ещё одна…

И вот однажды… Сидит. Молодой человек, нога на ногу, курит. Видно, что ждёт. Я почти бегом пересекаю улицу к нему: «Добрый день! Если…» Он не дослушал: «Да-да, спасибо! Вы уже вчера говорили».

О-па!

«А вы так и сидите? со вчера?» — попыталась я спасти лицо.

Засмеялся. «Нет, я в белорусское консульство, — мотнул головой в сторону. — У них перерыв на обед».

А-а… Ну всего доброго.

На обратном пути стараюсь не смотреть на остановку. Хватит.

Не хватало только прослыть городской сумасшедшей. Тётенька из околотка.

А глаз скашивает вбок: сидят! Двое пожилых — он и она. Он с палочкой.

«Добрый день! Если вы ждёте троллейбус, то…»

«Ой! Спасибо! Спасибо!»

P. S. А вчера ремонт закончился. Он длился два месяца. Но — справились. Троллейбусы привычно выплывают из-за полу-поворота к нашей остановке.

Можно уезжать в отпуск.

Жаль только, что отпуск прошёл.

Да и лето вдруг кончилось.